Авторский сайт протоиерея Николая Булгакова


настоятеля храма Державной иконы Божией Матери
в г. Жуковском, пос. Кратово,
члена Союза писателей России.

Архив постов: Июль 2017

Радонежский завет

20 июля, 2017

9 декабря 2017 года исполнилось четверть века со дня кончины старца Троице-Сергиевой Лавры иеросхимонаха Моисея. Важнейшей его идеей была: «Если Русская Армия соединится с Православной Церковью – Россия будет непобедима!» Великая духовная традиция обители преподобного Сергия.

Иеросхимонах Моисей, в мiру Валентин Евгеньевич Боголюбов, родился в Рязани 1915 году в верующей семье. Дед по матери — священник, духовник Тульской Епархии. Отец Валентина Евгеньевича — литературовед, под его редакцией в конце 40-х гг. вышел большой однотомник Д.Н. Мамина-Сибиряка. Мать Клавдия — историк («Поминайте мою мамочку, — говорил он, — она была такая добрая!») Оба родителя преподавали в школе. В 1932 г. семья переехала в Москву, где в 1936 г. отец был репрессирован.
Валентин Евгеньевич закончил Московский энергетический институт, аспирантуру и там же в 1938-1977 годах преподавал. Защитил докторскую диссертацию, затем получил звание профессора.
Судьбоносное значение имела встреча В.Е.Боголюбова с духовником Свято-Троицкой Сергиевой Лавры архимандритом Кириллом (Павловым), к которому он стал регулярно ездить на исповедь.
В 1978-м Валентин Евгеньевич читает в МЭИ свой последний научный доклад, посвященный отцу Павлу Флоренскому, ученому-естествоиспытателю и богослову, и, получив благословение отца Кирилла, поступает в Лавру. На следующий год принимает постриг с именем Филадельфа и сан иеродиакона, а в 1985 году становится иеромонахом.
В Лавре Батюшка нес различные послушания: разливал освященное масло, раздавал воду в надкладезной часовне, пел на клиросе, продавал свечи в Предтеченском храме и там же читал акафист Державной иконе Божией Матери, которую особенно почитал.
Пресвятой Богородице отец Моисей (он принял схиму в 1992 году) посвятил свой главный труд – книгу «Заступница Усердная».
Когда приближался полугодовой день его памяти, 4 июня 1993, мне довелось записать в Переделкино воспоминания архимандрита Кирилла (Павлова) об отце Моисее. Этот рассказ, слово в слово, был опубликован тогда в газете «День», где отцу Моисею была посвящена полоса.
Батюшка Кирилл вспоминал:
«Иеросхимонаха отца Моисея я знаю с самого первого дня его вступления в нашу святую обитель. Это человек удивительно умный, православно настроенный и высочайшего духа смирения и кротости. Имея звание доктора технических наук, по прибытии в нашу обитель он показывал такое смирение, что все удивлялись его кротости, благостному отношению с братией и безропотному исполнению всех возложенных на него послушаний. Это любвеобильный, можно сказать, удивительный человек. Я всегда восхищался его мудростью, сочетавшейся с глубоким смирением. Поэтому из бесед с ним выносишь всегда какое-то легкое настроение на душе. Любовь к людям в нем была.
Я с ним был в близких отношениях, мы как-то так по духу сходились. Он ко мне часто приходил, и мы решали вопросы совместно. Когда к нему приходили с какими-нибудь вопросами, он посылал ко мне или сам приходил. Несли тяготы друг друга. И удивительно, что у него не было какого-то там зазнайства, заносчивости. Ведь он же доктор, а за каким-то вопросом бежит — невежественного просит разрешить…
Помню, покойный отец Иероним, принимавший его в число братии, всегда ставил в пример: вот, учитесь у отца Филадельфа смирению, кротости, послушанию.
Так что человек он был очень умный, умница был большой, рассудительный, начитанный, понимал многое.
Наша братия его любила. Все уважали его. И дай Господи, чтобы Господь поднял бы его душу и упокоил ее в селениях праведных. За его верность в вере, за его мужество. Он не боялся, давал прямые такие, острые советы – может, сейчас некоторые так не скажут… Дай ему, Господи, Царство Небесное!..»

Отец Моисей писал, говорил о том, что мы живем в предконечные времена. Нужно духовно бодрствовать. Быть воинами Христа Бога, как нас назвали при крещении. Не поддаваться разслабляющим веяниям: экуменическим, обновленческим… Хранить чистоту Православной веры.

В келье отца Моисея в последний год его жизни вместе с Алексеем Алексеевичем Яковлевым-Козыревым мы начали писать статью «На острие меча», в основу которой была положена мысль отца Моисея о восстановлении исторического победного единения Церкви и Армии. Вскоре она была опубликована в «Русском Вестнике», а со статьей «Сим победиши!», напечатанной в газете «День», вошла в брошюру «Православие. Армия. Держава» («Русский вестник», 1993 г.) И здесь, и в келье отца Кирилла благословлялись первые шаги в этом направлении.
Самый большой вклад в это дело внесли тогда Троице-Сергиева Лавра и Военная Академия Генерального штаба, в которой и состоялась в 1992 году первая встреча генералов и офицеров с духовенством. От Лавры в ней участвовал игумен Феофилакт (Моисеев), ныне епископ Дмитровский. Этому делу от души способствовал тогда эконом Лавры, ныне наместник Валаамского монастыря епископ Панкратий (Жердев). В келью отца Моисея за благословением приезжали начальник Академии генерал-полковник Игорь Николаевич Родионов (Царство ему Небесное!) с его помощником, ныне генерал-майором Александром Владимировичем Черкасовым. Их принял наместник Лавры архимандрит Феогност, ныне архиепископ, была теплая встреча…

В те тревожные для нашей страны дни к отцу Моисею приезжал А.А.Проханов, затем опубликовал интервью с ним в газете «День» (вскоре, после кровавых октябрьских событий, она была переименована в газету «Завтра»).
На той полосе памяти отца Моисея Александр Андреевич вспоминал о нём:
«Старца нет среди нас. Стоит в глазах его тесная келейка, уставленная образами. Его большая, немощная от хворей рука, которую я поцеловал. Его сияющие детские очи, в которых не гасла любовь. Всё слышу его слова: “Действуй со Христом и будешь прав!”»

Отец Моисей был великим почитателем святого Царя-мученика Николая, чаял скорейшего его прославления, восстановления монархии. Вопрос канонизации Царя-мученика и его Семьи, считал отец Моисей, должен быть важнейшим в программе всякого патриотического движения. «Это, может быть, тот ключ, который повернет, наконец, эту ржавую дверь», – говорил он, имея в виду смуту в стране. Поэтому, вспоминая с отцом Кириллом его друга, я заговорил и о том, что считал отец Моисей особенно важным – что надо канонизировать Царя.
Отец Кирилл сказал на это:
«Надо. Это мученик. Великий мученик. Он отдал себя в жертву за Россию. Первый удар принял на себя».

В нынешний год наше внимание особенно обращено к светлому имени святого Царя-мученика Николая. Нет худа без добра – Господь попустил новую волну клеветы на святого Государя, видно, ещё и для того, чтобы мы особенно остро почувствовали, как он нам близок и дорог, как важно нам его почитание, его пример верности Евангельской истине в любых обстоятельствах. Как дорога нам Святая Русь, чистота её веры, высота её идеалов.
Вера наша, вера людей во власти, вера наших воинов – по-прежнему главный вопрос духовной независимости и державной крепости нашего Отечества. Важнейший Радонежский завет нашему государству, народу нашему на все времена.

Наставления иеросхимонаха Моисея
«Великая сила кроткой, трогательной, святой молитвы у всех нас должна быть на вооружении. Как часто сталкиваемся мы с заявлениями: «У меня не было настроения», «Я был болен», «Хотел отдохнуть» и т.п. Все это — позорное повторение басней лукавого.
Кто болен — твори Иисусову молитву, болезнь отпустит. Кто хочет отдыхать — лежа загибай пальцы, творя великую молитву, лучше отдохнешь. Кто занят и должен спешно трудиться — трижды важно творить Иисусову молитву. Посмотрите, как это ускорит труд, позволит сделать больше и быстрее. Тебя мучит злое чувство к обидчику — твори скорее Иисусову молитву и почувствуешь, что, если бы был здесь этот обидчик, ты бы бросился обнимать его.
Как можно чаще исповедуйся, как минимум раз в месяц, после тщательной подготовки и с великим благоговением причащайся Святых Христовых Тайн; объяви непримиримую войну праздности; никогда никого ни за что не осуждай; ни в коем случае не отчаивайся в своем спасении и, какое бы падение ни произошло, немедленно, по слову преп. Иоанна Лествичника, «восставай восстанием благонадежным», помня о милосердии Божием; нет греха непрощаемого, кроме греха нераскаянного».

 

Проповедь 17.07.2017 — в день кончины святых Царственных мучеников

17 июля, 2017

Будем веровать, будем жить!

7 июля, 2017

Песня Александры Николаевны Пахмутовой и Николая Николаевича Добронравова «Моя Родина» достойна быть гимном всех наших патриотических сил.

Эта прекрасная песня была написана ещё в 2002 году. Написана, можно сказать, «всем сердцем, всей душой», как поём мы в песне «Священная война». Какие слова в ней – всё сказано! У неё есть замечательные исполнители. Но, к сожалению, далеко не все о ней знают. А она, думается, достойна стать гимном всех наших патриотических сил, широко исполняться.

Вот ссылки на два разных и прекрасных её исполнения.

         https://www.youtube.com/watch?v=vM4h5tXqgDk

         https://www.youtube.com/watch?v=h8bH_R4-UnM

Моя Родина

Александра Пахмутова, Николай Добронравов

Горькая моя Родина,
Ты — и боль моя, и судьба.
Вновь кружит непогодина,
Только мы одни у тебя.

Так близка мне твоя даль далёкая,

Ты Россия моя одинокая.

Облака над тобой невесенние,

Но я верю в любовь и спасение.

Горькая моя Родина,
Нет, нельзя тебя разлюбить.
Пусть судьба неустроена,
Надо веровать, надо жить.

Соловей, голоси — всё мне чудится,

Что Крещенье Руси снова сбудется.

Ещё русская речь не задушена,

Ещё сможем сберечь слово Пушкина!

Горькая моя Родина,
Не дадим тебя погубить!
Пусть гудит непогодина,
Будем веровать, будем жить.

Не осилит меня сила чёрная,

Вся страна мне родня — Русь соборная.

Так близка мне твоя даль далёкая,

Ты Россия моя синеокая.

Горькая моя Родина,
Родина…

О воспоминаниях отца

7 июля, 2017

Первая мiровая война, революция, гражданская война, первые годы советской власти, увиденные мальчиком в родном селе во глубине России …

 

О воспоминаниях отца

          В самом центре России, в селе Волово под Ливнами, жил мальчик, сын ветеринарного врача, внук священника, служившего неподалёку, в женском монастыре св. равноапостольной Марии Магдалины. В 1917 году ему было семь лет. Он застал, увидел, сохранил в себе как первые детские впечатления Россию старую, жившую до него веками. И на его глазах происходили сильнейшие потрясения всей русской жизни: революции, гражданская война, первые годы советской власти… Всё это он видел в родном селе — таком, из каких и состояла вся Россия.

          Мальчик вырос, стал москвичом, доктором технических наук, написал много книг по своей специальности — автоматическое управление. Но память его в подробностях сберегла те детские и юные картины. Они ценны для нас сегодня не только как свидетельство человеческой жизни — всегда безценной, — но и как исторический документ. Это, собственно, и есть история: рассказ о том, как же всё это, известное нам больше по названиям, по историческим формулировкам, было в живой жизни — для мальчика, его родителей, родных, друзей, соседей, для страны людей.

          «В один из обычных февральских дней папа пришёл к Дворни, необычно взволнованный. Он отвёл в сторону Пашу Вуколова и что-то шептал ему на ухо. Я, конечно, пытался подслушать, но меня строго отстранили.

          — Не может быть! — сказал Павел, которому передалось папино волнение.

          Вошла мама — шепнули ей. Её лицо стало испуганным.

          — Что ты говоришь?!

— Подождём вечерних сообщений, — сказал папа.

На другой день он снова уходил в село и, вернувшись, громко сказал:

— Царь отрёкся от престола, вчера пришла телеграмма.

Но все не верили и боялись, что это сообщение не подтвердится, и взволнованно шептались».

          А рядом с этим — воспоминания о подробностях живой ежедневной жизни, поэзия мелочей.

          «Нужно было собрать птицу: кур, индюшек, — закрыть курятник, замкнуть каретный сарай и сделать другие мелкие ежедневные дела. Наконец, когда всё было кончено, мы шли домой. Ещё засветло лампы наливались керосином и протирались стёкла, а теперь, войдя в полутьме в кухню, чиркали спичкой и зажигали огонь. И происходило чудо: сумеречный вечер мгновенно превращался в ночь. Окна становились чёрными, в них ничего не было видно, а в комнате было светло от лампы».

          Тут нет ничего написанного приблизительно — мол, не очень помню, так заменю общими словами, представлю, как это могло быть. Нет, только то, что было.

          «В ранние зимние сумерки мама оживлённо позвала меня из кухни:

          — Одевайся скорей, беги на большак!

Я, одеваясь, услышал с большака глухой странный шум. Пока выбежал за ворота, Пока выбежал за ворота, шум утих.

Посередине заснеженной нашей улицы стояла какая-то странная машина на колёсах, а вокруг неё собрались все соседи. «Трактор Фордзон», — объяснили мне. Его вёл из Ливен механик, и против нашего дома он заглох и стал…

Первый небольшой, ниже телеги, трактор на нашей воловской земле! Маленький, безпомощно застрявший в снегу, он показался мне жалким по сравнению с лошадью, которой снега нипочём».

Глава «Раннее» составлена из первых детских впечатлений. Она имеет особенную художественную интонацию — поэтическую, напоминающую отчасти аксаковскую детскую прозу — такая же спокойная прозрачная память, ясность безценных детских открытий.

«Лето. В столовой у стола таинственно и заботливо возятся папа с мамой, укладывая какое-то бельё. Это они готовят очередную посылку по почте каким-то нуждающимся. Иногда они получали письма от совершенно незнакомых людей (откуда те узнавали адрес?) с просьбой помочь деньгами или вещами. Чаще всего это были студенты. Теперь они готовят посылку молодожёнам, ждущим ребёнка».

          «Родители», «Ветеринарный участок», «Родной чернозём», «Революция», «Красные и белые», «Советская власть», «Разруха», «Гимназия на дому» — по этим названиям глав можно судить о том, как с разных сторон воссоздаётся та, теперь уже далёкая от нас жизнь.

          Та жизнь описана, начиная с самого простого: как мальчик запрягал лошадей, как убирал хлеб, как вообще тогда был устроен быт, — и кончая важнейшими историческими событиями, увиденными его же глазами. Это делает повествование словно бы специально адресованным юношеству, вовсе не знакомому с той ушедшей жизнью. В самом деле, как может молодой человек лучше прикоснуться к важнейшему, переломному периоду истории родной страны, как не через мысли, ощущения своего ровесника, жившего тогда? Всё это просто, обыденно — и в то же время углубляет понимание главного в истории. А то ведь у нас много всяких мнений, идеологических споров о прошлой жизни, а вот саму ту жизнь мы часто не знаем и себе не представляем.

          Очень важная, острая сегодня тема — тема труда. В этих воспоминаниях она — одна из важнейших. Есть целая глава: «Золотые руки».

«Я знал, что руки золотые у ливенского сапожника Москвитина, шапошника Мотосова, воловсвкого портного Селищева. Золотые руки несомненно, были у Алексея Гармонистова и его слепого брата. Это были ещё молодые парни, которых прозвали Гармонистовыми, потому что их отец делал знаменитые гармоники — ливенки».

Глава эта — о русских умельцах, о том, как ценились и славились у нас те, кто трудился на совесть, трудился искусно, для кого работа, даже и самая простая, была творчеством. Это качество — любовь к труду, в том числе и ручному — ныне, увы, сильно отощало. Престиж заработка стал выше престижа самого труда. Так что полезно вспомнить о том, как раньше Русь славилась золотыми руками, как сам мальчик в годы разрухи, когда не было ни материалов, ни инструмента, из ничего всё это изобретал — и стал потом учёным, обладателем патентов на изобретения.

Алексей Алексеевич Булгаков работал зав. лабораторией Института проблем управления (технической кибернетики) АН СССР. Его научные труды издавались у нас и переводились за рубежом, в том числе в Великобритании. При этом любил поэзию. Когда-то взял билет на встречу с Маяковским, но вдруг пришло известие о его якобы самоубийстве — «Как же так, у меня же билет?!» Над его рабочим столом всегда висели портреты Пушкина и, конечно, горячо любимого Есенина. А ещё стояла фотография академика по космосу Б.Н.Петрова, которого папа любил и уважал. Он говорил, что Борис Николаевич был верующим, поэтому даже в партию не вступил.

Отец не был церковным человеком, но как-то признал: «В вопросах религии ты оказался прав». Библия, которую ему подарил, у него была вся в закладках. За год до его кончины в 1993 году мы приезжали к нему с отцом Валерианом Кречетовым, была тёплая встреча.

Публикуются эти воспоминания впервые.

Протоиерей Николай Булгаков

  • Свежие записи

  • Свежие комментарии

    • Архивы

    • Рубрики

    • Мета

      • Протоиерей Николай Булгаков | 2024